История семьи Понизовкиных окутана тайнами и загадками. И появление на берегу Волги настоящего замка в «западноевропейском псевдороманском стиле» — лишь одна из них.
Из грязи — в князи
В 1830-е годы основатели крахмало-химической империи Никита Понизовкин и его брат, крепостные крестьянине, по разрешению хозяина устроились работать на паточный завод помещика Шубина. Как гласит народная молва, братья шагнули в новую жизнь буквально «с сумой на плече», то есть без ничего.
Правда, поверить молве сложно. Доподлинно неизвестно, откуда взялись у братьев деньги, но уже в 1839 году Никита открыл в деревне Дурково свой первый паточный завод, то ли отсудив его у помещика, то ли построив свой такой же. Впрочем, заводом это было назвать сложно — в одной части большого сарая измельчали картофель, в другой в больших чанах варили патоку.
К середине 1840-х годов завод Никиты Петровича производил лучшую картофельную патоку в губернии, причем в рекордных объемах. При этом, если верить воспоминаниям современников, Никита Понизовкин без ложной скромности эксплуатировал труд своих собратьев — крестьян, подешевке скупал у них землю под строительство новых заводов после отмены крепостного права, да еще и помогал работникам спускать заработанные копейки, открыв собственный трактир.
Дальше — больше. В 1843 году Никита Понизовкин получил от Казенной палаты свидетельство торгующего крестьянина. Это не освобождало его от крепостной зависимости, но позволяло вести промышленные и торговые дела. Еще через три года Никита Петрович имел уже столько средств, что выкупился на волю вместе с семьей за полтора десятка лет до отмены крепостного права.
Не ограничиваясь производством патоки и стремясь идти в ногу с прогрессом, в 1849 году Никита Понизовкин построил химический завод в деревне Бор, где уже был крахмало-паточный завод его родного брата. Завод вырабатывал «купоросное масло, купоросы зеленый и синий, кислоту соляную, нашатырный спирт, ярь медянку, соль гауберовскую…». В то же время Никита Петрович получил статус купца второй, а еще через полтора десятка лет — первой гильдии.
Таинственное исчезновение
Сильно разбогатев, Никита Понизовкин стал открывать в округе один завод за другим. В 1866 году в Гузицыно (сейчас — Красный Профинтерн) на берегу Волги началось грандиозное строительство крупного химического и паточного комбината. И вдруг Никита Петрович… пропал. Тихо и бесследно.
Версий о том, куда мог деться этот отнюдь не последний по масштабу деятельности в Ярославской губернии купец, в разные времена рождалось предостаточно — от ухода в монахи до банального бегства с молодой любовницей. Однако самой приемлемой — с учетом того, что ни жену, ни детей исчезновение главы семейства особо не обеспокоило, — местные краеведы считают, что Понизовкин был раскольником из секты бегунов, не признающих обрядов новой веры, умер и был — в соответствии с обычаями раскольников — бегунов — похоронен родней тайком где-то в саду. В пользу этой версии выступает и тот факт, что несколько позже также тихо и бесследно, не вызвав тревоги и волнения у родственников, исчезла и жена Никиты Петровича — Анна Васильевна. Могилы старших Понизовкиных не найдены и по сей день.
После исчезновения основателя империя Понизовкина не только не развалилась, но и была преумножена сыновьями. В Гузицыно возвели паточный корпус, мастерские, здание паровых котлов, заводскую трубу в 17 сажен. На Всемирной выставке в Париже в 1889 году продукция понизовкинских заводов получила серебряную медаль.
Замок для любимой
Мистическая романтика вновь вошла в жизнь семейства Понизовкиных через поколение, когда наследниками огромного по тем временам состояния в 9 миллионов рублей, а также земель, заводов и пароходов стали внуки Никиты Петровича — Андрей, Никита и Владимир. Получив наследство, Владимир уехал в Москву учиться, Андрей жил в Ярославле и в Москве, не жалуя Гузицино, а вот Никита находился здесь постоянно. И здесь же, на территории паточно-химического завода, решил воплощать в жизнь свою «хрустальную мечту», свой собственный Нойшванштайн.
Как гласит народная молва, невообразимый рыцарский замок Никита Понизовкин-младший решил построить для своей возлюбленной Розы Бурсиан. Дабы выйдя замуж за русского купца, красавица-француженка не скучала по своей родине.
И опять, верить молве можно весьма осторожно. Начнем с того, что Роза Павловна Бурсиан действительно была красивой женщиной — в этом можно убедиться, посмотрев на ее портреты. Однако француженкой при этом она никогда не была. Роза Павловна родилась в Туле в семье обрусевших немцев — выходцев из Саксонии. В начале 20 века она жила в Ярославле, где в 1903 году окончила полный курс обучения Ярославской Мариинской женской гимназии.
К слову, не выдерживает критики и широко распространенная версия о том, что свою любовь купец Понизовкин встретил в столице в модном в то время Московском автомобильном обществе, так как в общество Роза Павловна вступила только через 3 года после замужества и, видимо, как раз под влиянием своего мужа. Так что замок, скорее всего, был вовсе не наживкой для романтичной красавицы, а прихотью самого Никиты Андреевича — благо и денег, и фантазии у него хватало.
К сожалению, замок не принес счастья молодому семейству. Едва замок «подвели под крышу», супруги развелись и поделили детей. Как считают исследователи, брак был расторгнут по самой банальной причине: Понизовкин изменял жене. В итоге Роза с дочерью Татьяной уехала в Москву, Никита Андреевич с сыном Андреем остался в Ярославле, опять женился и продолжал благополучно богатеть, покуда власть не сменилась.
Надо сказать, Никита Понизовкин был сильно привязан к своему замку. Отбыв с новой женой на Кавказ в надежде переждать бунт (таковой казалась многим поначалу революция), он и там начал возводить аналогичный дом, который позже побывал дачей Берии, а потом санаторием. Место, где он построен, до сих пор называют Понизовкой. Хотя все та же народная молва уверена, что Никита Понизовкин — младший ни по каким кавказам не разъезжал, а просто пропал в никуда, как и его дед.
Египетский зал и зимний сад со стеклянной крышей
Честно говоря, в особняке было к чему привязаться душой. Никто не знает, кто был автором проекта необычного особняка. На эту роль прочат и спроектировавшего доходный дом М. Сакина и особняк Кокуевых Николая Лермонтова, и создателя русского и московского модерна Федора Шехтеля. Что доподлинно известно — возводила дом строительная артель братьев Букетовых. Заказ был принят 2 мая 1910 года и выполнен за два года, отделан внутри лепниной и живописью, снабжен модной мебелью и современными атрибутами — электричеством, водопроводом, телефонной связью.
Если бы мы вошли в дом сто лет назад, то через квадратные сени попали бы в настоящий Египетский зал с колоннами в виде папируса, изображением богини Изиды на стене лотосами на потолке. В верхней части одной из стен изображены две кобры, обвившиеся вокруг солнечного диска. Эти змеи — Ноус и Логос — в египетской мифологии олицетворяют богинь, изгнавших врагов бога солнца Ра. А на дверях при входе был вырезан жук-скарабей, охраняющий дом.
От прекрасной лестницы, украшенной 93 бронзовыми балясинами, покрытой красным ковром и уставленной кипарисами в горшках, сегодня остались только ступени и элементы лепного греческого орнамента. Поднявшись по ней, гости попадали в просторный зал с пятью большими окнами, выходящими на прекрасный волжский пейзаж. Это светлое просторное помещение — не гостиная и не бальная зала. Это был будуар Розы Бурсиан.
Если выйти из будуара и повернуть направо, попадаешь в двухсветный танцевальный зал. Такое название он получил из-за того, что свет проникает в помещение через два ряда больших окон. Здесь с 1935 года размещался кинозал клуба имени Красина, поэтому со временем появился пользующийся особой популярностью у молодежи балкон с местами «для поцелуев», сцена, на которой выступали известные артисты — в том числе оперная дива Любовь Казарновская.
Если бы из будуара мы пошли налево, то попали бы в малую столовую, а через нее — в круглую башню, где была детская. Она очень невелика по размеру, но ведь и дети Никиты Андреевича и Розы Павловны были еще совсем маленькими — Татьяна родилась в 1910 году, Андрей в 1912-м. А уже в 1913 году Понизовкины разошлись, и Роза Павловна увезла Татьяну в Москву. В круглой башне сохранился «готический» потолок, некогда украшенный росписью по холсту в стиле ренессанса.
Рядом с малой столовой находилась библиотека, в которой насчитывалось 3 604 книги. Напротив будуара был оборудован зимний сад со стеклянной мансардной крышей, в котором росли кипарисы, пальмы и апельсиновые деревья. В украшении зимнего сада использованы греческие мотивы. На одной из стен и по сей день фрагментарно сохранился резной фриз с сюжетной лепниной, а над входной -дверью крылатые львы.
На первом этаже располагалась столовая. За стеклянными дверями двух шкафчиков здесь хранилась коллекция антикварных статуэток, которые сейчас находятся в ярославском Художественном музее.
Все эти помещения сегодня доступны для туристов. О былом великолепии можно судить по фрагментам лепнины, редким фотографиям и рассказам экскурсоводов.
И белый Ленин на балконной ограде
Послереволюционная судьба разграбленного замка была довольно типичной. Из дома «изменника делу революции» первым делом вынесли все ценные вещи — от золота и бриллиантов до одежды горничной. «Обноски» раздали неимущим, но прочно стоящим на коммунистической платформе местным жителям. А вот что делать с самим домом, до конца так и не определились.
С 1919 в замке работала школа имени Карла Маркса. Порядок в здании поддерживался, но было принято решение заменить воздушную систему отопления, под которую был спроектирован дом, на водяную — из-за боязни пожара. Раньше в подвале располагалась топка, теплый воздух поступал в стены, сделанные специально двойными (для беспрепятственного прохождения воздуха), стены прогревались, в доме было всегда тепло и сухо. Батареи водяного отопления, гревшие только внутренние стены, плохо справлялись со своей задачей. Здание стало приходить в негодность.
Эклектичный особняк постоянно провоцировал на нестандартные решения. Старожилы вспоминают, что в 30-хх годах на балкон замка взгромоздили статую Ленина, как бы зовущего жителей Гузицина (его переименовали в Красный Профинтерн только в 1945 году) в светлое будущее. Однако покрашенный белой краской вождь мирового пролетариата, опасно балансируя на балконной ограде, вызывал странные ассоциации, и статую переместили на постамент перед домом.
После школы в замке был клуб, потом — библиотека заводского Дома культуры. В 1993 году завод за бесценок выкупили, неудачная коммерческая деятельность новых хозяев привела завод к банкротству в 2001 году. Всем было не до замка, он даже не вошел в приватизационный пакет и оказался, в сущности, бесхозным.
Из замка – в туристический комплекс
Выбитые окна, прохудившаяся крыша… Так выглядел этот некогда великолепный особняк еще совсем недавно.
От угрозы полного разрушения замок Понизовкиных спас предприниматель, выкупивший замок в начале этого века. В Красном Профинтерне начались реставрационные работы.
Сейчас замок Понизовкина представляет собой парк-отель Понизовкина, где располагается целый туристический комплекс. Помимо исторического интерьера и живописной природы гостей порадуют вкуснейшие блюда из местного трактира. В теплых беседках можно отлично провести время в дружеских беседах. А любители рыбалки получат истинное удовольствие, рыбача в местном пруду, и, при желании, смогут сами приготовить пойманную рыбу прямо на берегу водоема.
